* * *
Ночь темна, и из окна
Не видна уже дорога.
Посидим еще немного
За бутылочкой вина.
Просочится, как вода,
Все, рассказанное нами.
Мошкара летит на пламя
Безрассудно – как всегда.
Но уже не ждет пера
Пожелтевшая бумага.
Наша пьяная отвага
Не дотянет до утра.
И, вздремнувши за столом,
Позабудем, кто мы, что мы,
Что мы все еще знакомы,
Что мы все еще вдвоем...
1996
* * *
Все будет кончено до срока:
Расстанемся до поцелуя,
Когда еще не так тоскую,
Когда уже так одиноко.
Под утро остается тенью
Улыбка карточной партнерши.
И невдомек, что будет горше:
Или ничто, или влеченье?
Так стоит ли сверкать глазами,
Ища и избегая встречи?
И время нас как прежде лечит –
Чтоб вновь куражиться над нами...
1998
* * *
Кружит вьюга полночная. Кружево
занавесок вздыхает. Навязчиво
ночь снежинками неуклюжими
засыпает фонарики спящие.
Черный лак на осинах. Отцветами
твоих окон бледны палисадники.
Невесомыми силуэтами
двор богат, словно странниками.
Так ли вьюга вздыхает, что издали
мне все чудятся блестки лукавые?
Голоса меня чьи-то вызвали
поваляться на белом саване.
И пора бы сдружиться со стенами,
с квадратурой хрущевок. Но хочется
посидеть на краю вселенной,
позабыв про свое одиночество.
1996
* * *
Вечер проникает в сад –
Стало тише.
Слышишь, листья шебуршат,
Точно мыши.
Завтра будет дождь, и с ним
Грязь и лужи.
Мы его пересидим –
Было хуже.
Видишь, ветер за окном
Так несносен.
Хорошо, что мы вдвоем
В эту осень...
1996
* * *
Мы живем, занесенные вьюгой:
Ты – в хрущевке, как на сквозняке,
Я – в избушке, что смотрит с испугом
На дорогу в угарном дымке.
Нам так многое кажется – "после”,
И так многое кажется – "впредь”.
Но тоски ежедневности вдосталь
Хватит нам, чтоб раз шесть умереть.
Только время бежит зло и споро,
Но не предвкушаем разлад,
Когда из лихого таксера
Мы выскользнем в ночь наугад.
И будут расставлены сети
Заснеженных улиц. Во тьму
Уходим, смеясь, точно дети,
Но плачем – по одному.
И в этом морозном спектакле
Известно все наверняка.
Шаги, словно строчки, - не так ли? –
Не вычитаны пока.
Суждено ли остаться словами –
А молчание вряд ли поймут, –
Одиночество мерить часами,
А для встречи жалеть трех минут?
И когда – будь то зимняя вьюга
Или фатум повинны – мы вдруг
Перестанем смотреть друг на друга
И даже на то, что вокруг,
Нас пурга занесет, по сугробу
Выдав каждому, и наперед
Нас изымет из времени, чтобы
Мы не знали ни зла, ни забот…
1999
* * *
...И время сходно с паутиной,
Мы не плетем – мы попадаем,
С любовью пьяной, с горьким чаем
И с честностью своей невинной.
Друг друга, как журнал, листая,
Мы ищем праздничное фото –
И вдруг на нем чужие кто-то –
Не узнаём и не узнаем...
Как хорошо на все забить, но
Давно пугливы наши руки.
Что ж, в ожидании разлуки
Повременим на тонкой нити...
1998
* * *
Похоже, путь давно размечен.
И нет уже ни сна, ни яви
В моей душе библиотечной,
Где книг вразброс не переставить.
Все будет мерно – том за томом,
И твердый переплет – по цвету.
Все так привычно и знакомо,
Как песня, что давно пропета.
И день – не день, а лишь цитата,
Мир бесконечного ремикса.
Влюбиться б сдуру, как когда-то,
Пусть даже в дуру, но влюбиться...
И был бы счастлив – как же, как же...
Я знаю горечь мысли сладкой,
Что ноты станут белой сажей,
А жизнь – досадной опечаткой...
1998
* * *
То, как время сошло незаметно
Черным снегом к мутной реке,
Я пишу, вслед за суетным ветром,
Беглым почерком в дневнике.
Синим бисером в клетках тетради
Все расшито, и мне невдомек,
Что узор тот зловеще, не глядя,
Превращается в пыль и песок.
И эта чернильная копоть,
И эта весенняя смурь –
Все к тому, чтобы временем хлопнуть
И уйти в неземную лазурь.
1999
|