КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Сад перед домом Циммера. Густые сумерки. Фридрих в одиночестве бродит по аллее.
Фридрих:
О господи! Избавь от наважденья,
Когда весь мир стоит ко мне спиной,
И ночь меня одаривает мраком
И холодом своих лукавых звезд.
О господи, избавь и от друзей,
Следящих за любым моим движеньем
Без устали, все сутки напролет.
Бежать! бежать неведомо куда,
С дорожной старой сумкой за плечами,
В дырявых башмаках... Бродить по миру,
Как мне уже однажды довелось,
Смотреть на этот свет и радоваться жизни.
Вдруг он резко останавливается, прислушиваясь.
Но кто здесь? Кажется, что я
Не в одиночестве брожу по саду.
Опять следят? - какая польза в том?..
Нет, кто-то прячется; я чувствую дыханье;
А может быть, предчувствую и встречу...
Слева от него скрипнули качели. Фридрих обернулся и увидел в сумерках девушку в белом платье.
Я сплю - мне страшно просыпаться.
О Диотима!
Диотима:
Фридрих!
Фридрих:
Ты?
Нет, мне не верится, мне кажется, должно быть,
Но что еще сравнится с этой встречей?
Иди скорей в мои объятья! В мире
Нет ничего пленительней волос
Твоих, нет горячее губ
И нет блаженней мига
Дыханья твоего и соприкосновенья!..
Диотима:
Нет, не спеши. Ведь я обручена
С другим.
Фридрих:
Все это вздор, поверь мне!
Здесь только я и ты, и небо,
Которое так ясно этой ночью.
Диотима:
И я - раба его...
Фридрих:
Но это же нелепо...
Не мучь меня, я без тебя - ничто.
И только ты - моя любовь и слава,
Мой ангел, царь мой, и душа моя!
Что без тебя? - мир горек и никчемен;
Он - пустоцвет; в нем - ни тепла, ни звука.
Я замерзаю в этой тишине,
Как будто в воды Стикса погружаюсь.
Не отвергай меня...
Диотима:
О бедный Фридрих! Где ты
Бродил, когда мне было очень плохо,
Куда бежал ты, от кого, зачем?
Фридрих:
Не упрекай, прошу тебя, мне больно -
Мне места нет средь этого простора,
Средь тяжести листов, среди огня заката.
Все двери заперты, а окна
Так безнадежно занавешены, что и
Случайный блик в той башне невозможен.
Мне страшно и темно, и хочется рыдать...
Диотима:
Не искушай меня, возлюбленный и верный...
И этот путь к тебе - всего затем,
Чтобы взглянуть последний раз, и снова
Уйти за облака, и там навечно
Остаться. Это лишь затем,
Чтобы услышать столь знакомый голос,
Чтоб чувствовать огонь и рассыпать слова.
Мой Фридрих! Я была живой,
Но ты придумал имя и воспел
В своих стихах несчастную Сюзетту...
Прости меня, я говорю не то...
Фридрих:
Как страшно слышать!.. но еще страшней
Понять то слово, сорванное ночью.
Моя вина во всем... Но видит бог,
Я не хотел ни зла, ни искушений;
Я счастья ждал, я думал, что оно
Спасет меня... спасет кого угодно...
И вот теперь приходится признать,
Что погребен под ним...
Диотима:
О Фридрих, Фридрих!
Фридрих:
Что мне с того - знать: жив я или нет,
Когда все помыслы развенчаны, и всюду
Царит разруха, скрытая покровом
Холодных сумерек... Но, право! Жить былым -
Какая черная, навязчивая мука!
Теперь лишь тьма, где раньше было солнце...
Диотима:
Мой Фридрих, в мире ничего
Не нужно мне, лишь знать, что есть на свете
Тот человек, с которым жизнь моя
Пересеклась безудержно и страстно,
Когда стучало сердце, и виски
Сводило, и ломило руки -
К тебе...
Фридрих:
Я не сдержусь сейчас!..
Диотима:
Но маятник остановился, Фридрих! -
Минуты так нелепо разошлись
По разным берегам...
Фридрих:
И все же, все же!
Я не хочу стоять, как истукан,
Заледенелый, гордый и ненужный.
Я - твой...
Он бросается к ней, хочет ухватить ее за руку.
Вернись хоть на мгновенье!
Меня так много одного, что страшно
Подумать...
Диотима:
Нет, остановись!
Твое прикосновенье все разрушит.
Фридрих:
Так что же? Знать, тому и быть!
Когда бы вдруг, мечтая о свободе,
У выбора стоял - жить одному
Иль умереть с тобою - я бы выбрал
Последнее. Меня ничто не держит.
Весь мир, как мишура, рассыпан пред тобою.
Иди ко мне - и до скончанья века
Мы будем вместе. Я давно готов
Стать призраком. Хотя уже, как призрак...
Лишь быть твоим. Я так устал от жизни,
Что больше нет желаний и надежд,
Чего еще мне ждать?
Диотима:
Опомнись, Фридрих!..
Фридрих:
Хватит!
Мы будем вместе навсегда, навечно...
Бросается к ней, но запнувшись о камень падает. Диотима исчезает.
|