ПАСХА В ОПТИНОЙ
Но в ту весну Христос не воскресал...
М. Волошин.
Под занавес века – промасленный снег,
Застывшие к полночи лужи.
И хочется спать, но сегодня ночлег,
Видимо, будет не нужен.
Среди старых стен – суета, но и в ней
Все движется странно и чинно.
И неузнаваемый запах свечей
Бродит в иконах старинных.
Монахи серьезны, но миг торжества
Нисходит до радостной встречи,
Чтоб паутинку Его волшебства
Набросить с любовью на плечи.
И звон колокольный – с каких городов
Доподлинно собраны ноты?
Сейчас, когда время не требует слов
И не нужны повороты?
Весенняя ночь коротает срока
И служба уже на исходе.
Но кто бы сказал – чья сегодня рука
Меняет законы в природе?
И утром, когда разгорится рассвет,
Под стук топоров в отдаленье,
Поверим ли мы, что кого-то уж нет
И не суждено воскрешенье?..
P.S.
На эту Пасху некий маньяк-сатанист зарубил в Оптиной пустыни трех монахов...
ОКТЯБРЬ 1993 ГОДА
Мир поминутно меняет свой цвет –
Странная осень, чьи дни сочтены,
Лепит из глины смешной силуэт
Миниатюрной гражданской войны.
В комнате сонной окошками в сад
Ловит бумага движенье эпох,
И по столу оловянных солдат
Перемещает языческий бог.
Словно как в сказке, наивной и злой,
Между двух улиц и между огней
Перебирается призрак немой
Нищей отчизны твоей и моей.
Время куда-то ручьем потекло –
Бумажных корабликов не сосчитать,
Кружатся листья, и бьется стекло,
И листопад невозможно унять.
Может быть, все успокоится в срок,
Как саваном белым укроется, и
Не позабудут октябрьский урок
Новые наши слепые цари?
Но этой патетики горек порыв, --
В победном дыму все мертвы и немы,
И литургии смешной перелив
Освобождает чертей из тюрьмы.
И утонченность осенних времен
Ввысь отпускает цветные шары,
Штрихует дождем опустевший перрон
И посыпает огнем мишуры.
Чей поезд ушел? Кто за осенью вслед
Отправлен беспечно-хмельным палачом?
И вот замечаем, что правды-то нет,
И видим сквозь дым, что и этот рассвет
Все также обманчив и обречен...
|